Сядь мне на бедра, нагая и наглая, —
мы с тобой поговорим о поэзии,
мы с тобой поговорим поэтически
нынче не ямбом, но вдумчивым дактилем.
И почему-то припомним Некрасова,
милого Ваню, дорогу железную,
будто летим мы на медленном поезде
века прошедшего. Стыки со стуками.
Косточки русские... Впрочем, воспомним-ка
светлой античности лиру Гомерову,
гнев — о, богиня! — гнев сына Пелеева,
тысяч крутого троян терминатора!
Вспомним о всех гекатомбах ритмических,
вальсов над сопками — раз-два-три, раз-два-три,
тучах небесных столетья двадцатого.
Наших скелетов в рассвете пронзительном
солнца искусного тысячесветного —
раз-два-три — завтра ль осыпятся косточки?
К славе грядущих Гомеров, Некрасовых
сядь мне на бедра до света скончания.