WWW-ОБОЗРЕНИЕ ВЛАДИМИРА ГУБАЙЛОВСКОГО

Компания “Merriam-Webster” <http://www.m-w.com/>, издатель английских толковых словарей, в том числе и онлайновых, в конце 2004 года опубликовала список слов, значение которых чаще всего интересовало посетителей ее веб-сервиса. Этот список возглавило слово “blog” (блог). То есть это слово в течение года было самым популярным из непонятных. И это не удивительно. Поскольку слово связано с сетевым явлением, с которым массовый пользователь Интернета сталкивался до 2002 довольно редко, а в 2004 году оно буквально заполонило Интернет.

Что такое блог? Согласно толкованию того же “Merriam-Webster”, “блог” — это страница в Интернете, на которой автор размещает публичный дневник с комментариями и большим количеством гиперссылок. Онлайновая “Британика” дает такое определение слова “blog”: “Веблог („web log”, или сокращенно — „blog”) — веб-журнал, явление не новое в Сети. Но как способ самовыражения личности он внезапно поразил Интернет, захватывая все новую и новую публику, привлекая интенсивное внимание СМИ. Увлечение блогами стало массовым начиная с 2002 года. Блоги возникли в Соединенных Штатах в 1997 году как несколько онлайновых журналов, часто с многочисленными ссылками на ресурсы во Всемирной паутине и личными комментариями по поводу этих ресурсов” <http://www.britannica.com/eb/>.

Самым, вероятно, популярным собранием блогов для русскоязычной интернет-аудитории является “Живой журнал”, или “ЖЖ” <www.livejournal.com>. С ним произошло примерно то же, что происходило с некоторыми другими брендами: имя собственное стало наименованием явления. Так, название фирмы “Xerox” стало названием любого копира. Примерно то же случилось и c ЖЖ: блог — это ЖЖ. Хотя, конечно, ЖЖ — блог довольно специфический, и есть сколько угодно блогов, никак с ЖЖ не связанных.

Публичный дневник как литературный жанр появился давно. Можно вспомнить “Опыты” Монтеня или более близкий нам пример — розановские “Опавшие листья”. Человек, пишущий публичный дневник, стремится быть предельно искренним, и потому у читателя возникает более высокая степень доверия к автору по сравнению, скажем, со статьей или рассказом.

Отношения доверия, которые складываются внутри такой структуры, как “Живой журнал”, очень любопытны. В одной из программ радио “Свобода”, “Седьмой континент”, этот вопрос обсуждали ведущий программы Александр Костинский и журналист Александр Сергеев<http://www.svoboda.org/programs/sc/2004/sc.051704.asp>.

“Александр Сергеев: „Живой журнал” — это система связанных друг с другом онлайновых дневников. Как достигается эта связность? Каждый участник ЖЖ ведет свою личную ленту заметок, но он может отметить дневники других пользователей ЖЖ, за которыми он хочет наблюдать. Тогда ему не понадобится каждый день обходить множество лент друзей и знакомых, которые ему интересны. Он перечисляет у себя в специальном списке все их имена, и тогда рядом с собственной лентой заметок формируется дополнительно еще одна лента всех сообщений, которые оставили его друзья в своих дневниках. Если я хочу с кем-то дружить — то есть читать его дневник, то я заношу его себе в друзья.

Александр Костинский: А он, может быть, и не хочет с вами дружить?

Александр Сергеев: Это означает только, что он не читает меня, а я его читаю. Есть те, кого я занес в свой список друзей, и те, кто занес в такой же список меня. И эти списки могут не совпадать.

Александр Костинский: Что-то похожее происходило с Владимиром Высоцким. Был узкий круг людей, которых он считал своими друзьями, и, наверное, полстраны, которые себя считали друзьями Высоцкого.

Александр Сергеев: В ЖЖ это очень распространенная ситуация. Популярные персоны в LiveJournal имеют многие сотни и даже тысячи тех, кто их занес в друзья. И тогда такие популярные дневники становятся чем-то вроде персональных СМИ. Человек делает запись, а ее читают сразу несколько сотен и даже тысяч человек.

Александр Костинский: Это уже напоминает авторскую колонку в газете”.

Такая асимметричная дружба порождает пространство, связанное отношением, которое в математике иногда называют “отношением толерантности” — специфической упорядоченности. Пример такого отношения: “быть похожим”. Иван похож на Петра, Петр похож на Павла. Но Иван уже может быть совсем не похож на Павла, и отношением “быть похожим” Иван и Павел уже не связаны. Иллюстрацией этого отношения также могут послужить некоторые рисунки Маурица Эшера. Например, тот, на котором рыбы, постепенно накапливая небольшие изменения, превращаются в птиц. Очень важно, что это отношение нетранзитивно. Если А считает другом В, а В считает другом С, то А вовсе не обязательно считает другом С и вовсе не обязательно доверяет его сообщениям. Чтобы А поверил информации, сообщенной С, эту информацию должен передать В.

Это — доверие ближнему, и только ближнему. Дальнему я вполне могу и не доверять. Но такая структура обладает мощным кредитом доверия. В силу высокой скорости распространения информации по цепочке от С к В и дальше к А сообщение или призыв может охватывать очень большое количество людей. Причем информация приходит к каждому по доверительному каналу. Это делает такие системы связанных блогов, как “Живой журнал”, в некоторых случаях удивительно эффективными. Мне известно несколько случаев, когда с помощью ЖЖ собирались деньги для совершенно конкретных целей: например, на операцию ребенку. Причем делалось это крайне быстро — за несколько дней — и исключительно на взаимном доверии, без расписок и прочих расходных ордеров.

Блоггеров (то есть людей, которые ведут публичные сетевые дневники) очень много. На конец февраля 2005 года, по некоторым оценкам, их число уже превысило 8 миллионов. И поэтому блоги ведутся практически в каждой точке земного шара, и доступны они всему интернет-сообществу. Это делает блоги исключительно ценным источником информации. Количество сообщений, которые ежедневно размещают блоггеры в своих дневниках, уже давно превысило количество сообщений любого телеграфного агентства в мире, даже такого крупного, как “Associated Press”. Каким бы крупным ни было телеграфное агентство, оно не может содержать своего корреспондента в любой точке мира. А блоггер в этой точке уже есть.

Это проявилось во время цунами в Юго-Восточной Азии. Блоггерам не нужно было ориентироваться на местности, как приехавшему на место событий (и, конечно, уже опоздавшему) журналисту. Блоггер был участником катастрофы. Волна прокатилась у него под окнами, а иногда и прямо по дому. И вот чудом уцелевший человек, едва только восстановилось электроснабжение, выходит в Интернет и сообщает миру о случившейся катастрофе, у него еще дрожат руки и не высохла рубашка. Но он уже говорит. Его свидетельство бесценно. Потом придут журналисты и аналитики, они все оценят и разберут, разложат по полочкам, но они не смогут передать непосредственного впечатления участника событий. И практически сразу блоггеры начали сбор средств пострадавшим от цунами. И с большим успехом.

Но ценность блога проявляется не только в таких экстремальных случаях. Подавляющее большинство западных (в первую очередь американских) средств массовой информации придерживается сегодня позиции предельной объективности. То есть информация, которая публикуется на страницах газет, должна быть не только аккуратнейшим образом проверена (что, конечно, крайне важно, поскольку иначе издание может не только дезинформировать читателя и уронить свой престиж, но рискует получить иск за клевету, моральный ущерб, упущенную выгоду и так далее — и просто разориться, выплачивая штраф), но эта информация должна быть еще и предельно нейтральной — она не может ни в каком виде отражать точку зрения журналиста. Это, конечно, не всегда выполняемое требование, и журналист, конечно, может каким-то образом “спрятать” свое мнение, пригласив тех, а не других независимых экспертов (он-то почти всегда знает, чтбо они скажут по интересующему его вопросу). Но общая установка именно такова. А самая свежая и резкая информация — это информация очень часто плохо подтвержденная и как раз изобилующая всякого рода мнениями и домыслами. Как выходить из положения? Существует простейшая комбинация, условно назовем ее “стенка”. Скажем, журналист “New York Times” располагает исключительно ценной информацией, в подлинности которой он убежден на 90 процентов, — необходимо еще проверить то-то и то-то, уточнить там-то и там-то. А пока журналист будет проверять информацию, ее вполне могут напечатать менее щепетильные издания, например, в Европе. И эффект первого сообщения будет потерян. Тогда информация отдается в небольшую газету, где ее с удовольствием публикуют, а большая газета перепечатывает статью со ссылкой и всеми политкорректными сомнениями в подлинности. Но еще удобнее сослаться на блог, в котором информация приведена от имени частного лица как мнение. Потом ее можно будет неделю уточнять и опровергать, но право первой ночи, вроде бы отданное частному лицу, тем не менее останется за газетой. И действительно: блоги активно цитируются на страницах газет и новостных лент. Частное лицо становится источником личной информации, которая имеет общественное значение. Зачем читать интервью с президентом “Sun Microsystems” Джонатаном Шварцем (Jonathan Schwartz), опубликованное в газете, если можно зайти поболтать с ним в его блоге<http://blogs.sun.com/jonathan>?

У одних блогов два-три читателя — близких знакомых автора, другие блоги посещают десятки тысяч, и для них реальной становится проблема доступа — попросту не хватает пропускной способности каналов связи. И зависит это в первую очередь от содержания блога и в конечном счете — от личности человека, который этот блог поддерживает.

Повторю: блог — это сетевой публичный дневник, содержащий большое количество ссылок на прокомментированные ресурсы. Если опустить слово “сетевой”, то я, пожалуй, смогу указать на первый известный мне блог, который появился еще в офлайне. Он возник 10 лет назад, в мае 1995 года, когда о сетевых блогах речи даже не было, и существует по сегодняшний день. Этот блог — “Периодика” Андрея Василевского, которую каждый месяц печатает “Новый мир”. Все выпуски этого блога доступны в Сети. И можно увидеть, как он менялся, расширялся, как он становился сетевым — первые гиперссылки появились в 1998 году, и сегодня ссылками на заглавные страницы сетевых изданий снабжены почти все материалы.

Сегодня “Периодика” является одним из самых читаемых материалов “Нового мира”. Тон “Периодики” — невозмутимый, но при этом читать ее необыкновенно интересно. Это — “изюм”, который автор блога извлек для читателя из огромного количества “булочек” самого разного достоинства. Но сам автор уходит в тень, он не стремится на первый план. Его комментарии — довольно немногочисленные, это — реплики, которые автор подает, на мгновение показавшись из-за занавеса. А на сцене действует множество актеров. Каждый появляется на несколько секунд, но запоминается надолго. Это — мастерство цитаты, доведенное до виртуозности.

То, что этот блог столько лет существует в офлайновом издании, придает ему особенный шарм. Я не уверен, что так же хорошо “Периодика” смотрелась бы в стандартном для блога онлайновом виде. Но кто знает, возможно, Андрей Василевский нашел бы и для онлайновой “Периодики” свою, неожиданную, но другую форму.