Гришаев Андрей Робертович родился в Ленинграде в 1978 году. Окончил Ленинградский электротехнический институт. Автор поэтической книги “Шмель” (2006). Лауреат премий “Нового мира” (2007) и “Знамени” (2009). Живет в Москве.
* *
*
И тополей свет, рассветное их число,
Рассветное пенье птиц, и луг, и роса, и дальше.
А после в кровати с набалдашниками трясло,
Садился во тьме от кашля.
Малиновое варенье, от фельдшера табаком
Так пахло, как будто полжизни уже куда-то.
И все-таки тополиное светится высоко.
Больничная въезжает палата.
Нет, мы не умрём. И, смертной реке вопреки,
В смертельной воде поднимаясь все выше,
Рождаются из ниоткуда солнечные пузырьки,
По теченью плывут неслышно.
В каких же боях, по какой смертельной росе,
Какими почти семимильными мы шагали,
Чтоб свет удержать, чтобы свечи горели все.
Полжизни прошло? Едва ли.
Ликуй, злое детство. Ты вылечено и прошло.
Свинтил набалдашники. Где же, каким же светом
Гореть тополям? И всё же гореть назло.
Я жив? Ну и хватит об этом.
* *
*
Виталию Пуханову
Уступайте место мёртвым.
Поручень обняв рукой,
Привалясь к дверям с комфортом,
Вы — в дороге, вы — живой.
Только мёртвые не едут,
За часами не следят,
В их карманах нет билета,
Просто так они сидят.
Или сядьте, почитайте
Книжку страха и стыда,
Но и все же уступайте,
Уступайте иногда.
* *
*
Колеблется озеро. Зыбь и туман.
По берегу тихо идёт караван.
Я в медленном поезде. Чаю стакан.
Железо стучит под ногами.
Туман расползается. Лес впереди.
У всадника фляга висит на груди.
И что там ещё у меня на пути,
И что там ещё между нами?
Мне озеро снилось. Движенье весла.
И лошадь чужая поклажу несла.
И лошадь чужая… И так без числа.
И всадник откупорил флягу,
Но фляга пустая. Мне снилось ещё,
Как ты обнимала меня горячо
И, как в лихорадке, ещё и ещё.
И ночь превращалась в бумагу.
Так всё превращается в солнечный дым
Движением радостным, взмахом одним,
И снова за чаем сидим и глядим,
Как жизнь за окном пропадает,
Как праздничной гибелью лес напоён,
И травы горят, и мы едем вдвоём.
(А всадник у озера спешился. Он
Губами к воде припадает.)
Я вспомнил, как что-то цвело и ушло,
Как что-то светилось в ночи тяжело,
И солнце над озером бедным взошло
И скучную гладь осветило.
Невидимый близился Владивосток,
Я и лежать и сидеть изнемог,
А ты завернулась в пушистый платок
И чаю еще попросила.* *
*
Будь счастлив, человек серьёзный,
Ребёнок с удочкой, рыбак.
В рассветный час травою росной
Идёшь и кашляешь в кулак.
Дойдёшь до озера, насадишь
За ночь заснувшего червя,
Закинешь поплавок, присядешь…
Тобою раньше был и я.
Как вспышка, озеро сияло,
Зелёный берег словно плыл,
И жизни целой было мало,
И я, как ты, серьёзен был.
* *
*
Сверкали сны в бесплотном теле,
Горячий воздух говорил.
Он говорил, как в том апреле
Нас поднимали из могил,
К любимым снова возвращали,
К надёжной службе и друзьям
И все посмертные печали
Научно удаляли нам.
Нам уделяли хлеб и воду
И уваженье и любовь,
Однако, не прошло и года,
У нас опять свернулась кровь.
Мы уходили понемногу,
И в прессе шум не поднялся.
Сказали разве: “Слава Богу,
Эксперимент не удался”.
Принарядили, проводили
И распылили в пустоте,
Чтоб те, которые в могиле,
Могли сказать: “Они — не те”.
А мы — летели как летели.
И знали, что наступит час,
Когда без слов, на самом деле
Из пустоты поднимут нас.
* *
*
Дом потерянный и чёрный,
Обрёченный жить на слом,
Одинокий, беспризорный
Пробавляется числом.
Тёмные хранит секунды,
Держит синий свет в горсти,
Дышит медленно и трудно,
Слышно: “Господи, прости.
Царствие твоё безмерно.
Я ж подсчитывал, копил...
Так прими же милосердно
Этот пепел, эту пыль...”
Отвечает ясный голос:“Успокойся, Бог с тобой.
Каждый вздох твой, каждый волос,
Каждый миг угасший твой”.
* *
*
Осенний день, и день осины тёмной,
Синицы время, время воробья
Искать в земле потерянные зёрна,
Топорща перья, время торопя.
Часы отстали тихо, безнадежно,
И мёртвые минуты налегке,
Как спички, уплывают по безбрежной,
По незнакомой медленной реке.
Свет глаз твоих, твои худые руки,
Отчаянье последней красоты,
До немоты, до счастья и до муки,
Иных времён озимые сады.
* *
*
Пахарь вспахал землю, и уже урожай.
Хлеб в магазине, достроена красная школа,
Масло сверкает с серебряного ножа,
Уходит болезнь от ласкового укола.
Какие размашистые, красочные мазки:
Природа берет своё, набирает скорость.
И вот мой ребенок сам надевает носки,
Покупает билет, садится в зелёный поезд.
А солнце печёт, так что блекнут огни и цвета.
Пахарь достаёт платок чёрно-белого цвета,
Утирает лоб. Струйка пота бежит со лба.
Щурится от невыносимого света.
Где-то есть комната, еле заметный дом,
Время в котором движется еле-еле.
Встанешь с кровати, чуть отворишь окно —
Пылинки в луче ожили, полетели.
Кабинет