*
СКВОЗЬ ЖАНР
Дмитрий
Новиков. В сетях Твоих.
Петрозаводск, «Verso», 2012, 284 стр.
В
рассказах Дмитрия Новикова все настолько
на своих местах, что на первый взгляд
повода для разговора нет вовсе. Новиков
— опытный писатель, автор нескольких
книг — выпустил очередной сборник
рассказов, которые, как и прежде, посвящены
его любимой теме — Русскому Северу.
Вряд ли найдется автор, более искушенный
в этой теме, в связи с чем гадать, ошибся
ли где-то Новиков в деталях или нет, по
меньшей мере, странно.
Сам
писатель во включенном в книгу интервью
говорит: «...пишу все же для обычных
читателей. И мне будет неудобно, даже
можно сказать — стыдно, если кто-нибудь
из них поймает меня на неточности или
лжи». В этом интервью Новиков размышляет
о своем стиле, о «русской идее» и «русском
характере». При этом Новиков — автор,
которому веришь едва ли не с первой
строчки, поэтому такое прямоговорение
выглядит немного неловко и неуместно:
все-таки книга прозы — это не сборник
интервью и не монография о «творчестве
писателя», и большинство вещей понятно
и без предварительных пояснений. Если
уж и надо было что-то сказать впрямую,
вероятно, можно было бы ограничиться
одним-двумя абзацами. Еще, на мой взгляд,
из не самого уместного — иллюстрации.
Обычно книги прозы ими не сопровождаются,
но здесь их появление частично оправдано,
поскольку все картины принадлежат
Дмитрию Горчеву — близкому, судя по
всему, другу Новикова, писателю и
художнику, умершему в 2010 году. Горчеву
посвящен один из самых теплых и искренних
рассказов — «В сетях Твоих», одноименный
с самой книгой.
Сборник
открывается рассказом «Глаза леса».
Любопытно, что этот текст фигурирует в
коллективном романе «Шестнадцать карт»
(«Урал», 2012, № 1) как вторая глава. В этом
романе «Глаза леса» играют особую роль:
после первой главы, завязывающей
определенную интригу и сюжет, появляется
часть Новикова, которая никоим образом
не продолжает первую линию, а вводит
самостоятельную вторую. И четырнадцать
других авторов, один за другим сочинявших
роман, на протяжении остального
пространства текста пытаются (небезуспешно)
свести два сюжета воедино. Для погружения
же читателя в «мягкую» книгу Новикова
рассказ идеален — там есть все, что
нужно, — и северная природа, и приключения
двух приятелей, и размышления современного
человека, впервые оказавшегося на
Севере, и немного мистики, и открытый
финал (следствие «романного» происхождения
текста). Второй рассказ — «Куйпога» —
видится самым удачным в книге: в нем нет
ничего лишнего, он недлинный, в нем есть
не только Север, но и отношения людей,
что важно, — без географической привязки.
На север едет обычная пара — он и она,
мужчина и женщина. И говорит мужчина не
о природе, а о вещах простых, хотя и не
примитивных, — о современных нравах, о
жлобстве, о безграмотности, а девушка
сидит и печалится, что он толкует не о
любви. И любовь тут показана красиво и
правдоподобно: «Когда он увидел ее
впервые, то поразился стремительности,
какой-то воздушности всех движений.
Окружающие люди, события — все вокруг
казалось застывшим, словно погруженным
в желейную дремоту. Ему сразу представилось
тонкое деревце под напором ветра, как
оно гнется к земле почти на изломе, но
вдруг выпрямляется при малейшем
ослаблении, рассекает сабельным ударом
тугую тягомотину, чтобы потом снова
клониться, сгибаться из стороны в
сторону, отчаянно трепеща листвой, и
вновь упрямо и чувственно бросаться
навстречу жестокому потоку». Север же,
Белое море и прочие красоты возникают
далеко не сразу и как нечто если не
второстепенное, то точно — не заглавное,
хотя и неотъемлемое (прекрасный финал
рассказа — возвращение моря после
сильного отлива, который и называется
куйпогой — невозможен в иных
обстоятельствах).
А
вот с третьего рассказа и дальше что-то
начинает повторяться из рассказа в
рассказ. Да, сюжеты разные, характеры и
темпераменты тоже разнятся (хотя и не
особо), но, где притчевые Жолобков и Иван
(рассказ «Жабы мести и совести» —
очередная трактовка темы Каина и Авеля),
там же и сугубо «земной» рассказчик из
повести «Строить!», неторопливо и
подробно описывающий возведение своего
дома в одной из карельских деревень.
Да, у Новикова все обстоятельно,
компетентно и солидно. Но вот как раз
это-то и создает главную проблему книги.
Ощущение легкой усталости и скуки от
текста возникает из-за чрезмерной
предсказуемости, а она, в свою очередь,
— следствие, вероятно, полного погружения
автора в свою тему. С учетом того, что
перед нами не роман, а сборник рассказов,
восприятие однородной тематики только
усложняется. Книге не хватает неожиданных
поворотов, резких разрывов. Сюжетных
ли — внешних, эмоциональных ли —
внутренних, но не хватает.
Нам
обещан Север — и нам его дают. Со всех
сторон и во всех аспектах. Мы начинаем
читать очередной рассказ и сразу
понимаем, о чем и о ком пойдет разговор.
Современный человек, уставший от
«большого» мира, оказывается на Севере,
и там, через общение с природой, пытается
справиться со своими проблемами.
(Конечно, не все так просто: и Новиков
себе как бы противоречит, заявляя в
одном рассказе: «Не ходите, дети, в Африку
гулять. Езжайте лучше на Русский Север!»,
а в другом предостерегая: «Не езжайте,
дети, просто так на Север».) И поэтому-то
«Куйпога» и выделяется: история
взаимоотношений мужчины и женщины не
вписаны в карельский ландшафт, хотя и
развиваются именно там. Но с другими
рассказами не так. Читаешь один рассказ,
другой, третий — и вроде как все хорошо,
но когда в четвертом, по большому счету,
ничего не меняется.
Такую
предсказуемость сложно поставить
Новикову в вину — его неоспоримое право
писать о том, что ему интересно. Даже
самые захватывающие сборники сложно
воспринимать целиком — читая любимые
«Приключения Шерлока Холмса», надо
строго выдерживать дозировку, иначе
быстро надоест. Да и Чехова, конечно, не
стоит читать много за один присест.
Осмелюсь
предположить, что всем рассказам Новикова
не хватает сквозной темы или героя.
Рассказы о Холмсе потому и увлекают,
что они о гениальном сыщике, который,
если полюбился читателю, будет интересен
во всех ситуациях и положениях (которые
тоже во многом похожи). Или подойдем
поближе к нашему времени (и Новикову) —
бабелевская «Конармия». А еще ближе —
«Царь-рыба» Виктора Астафьева. В первом
случае «что-то общее» — это герой-рассказчик
на Гражданской войне, во втором — Енисей.
Казалось бы, у Новикова это общее тоже
есть — Север, Белое море. Есть, но... нет.
Если взять пять рассказов пяти разных
писателей о Москве, они не составят
единого цикла. Это будет именно сборник.
Вряд ли Новиков задумывал «В сетях
Твоих» сразу и целиком. Скорее всего,
один рассказ писался за другим, и в
какой-то момент качественного материала
набралось на книгу — вот она и появилась,
но получилось не так хорошо, как могло
бы.
Выше
было сказано, что у Новикова все на своих
местах и в целом «все хорошо». Но вот
хорошо ли это? Иногда ошибки и промахи
создают ощущение живого движения. Иначе
создается впечатление фонограммы —
вроде певец выглядит на сцене эффектно,
но работает-то не по-настоящему, не
вживую. Трудно оступиться, топчась на
месте.
«В
сетях Твоих» — уже четвертый сборник
рассказов Дмитрия Новикова. На этом
уровне он все давно уже доказал. Не
ступая на скользкую тропку определений
(«новый деревенщик», «неореалист»),
ограничусь констатацией, что авторов
с таким опытом и чувством слова в
современной российской литературе
мало. Возможно, пришло время для более
крупных форм и принципиально иных
высказываний, где Новиков сможет
раскрыться по-новому, не изменяя себе,
— давно избранным темам и выверенному
стилю. А возможно, пришло время покинуть
Север. Уехать, чтобы вернуться. Хочется
прочитать «городской» роман Новикова
о любви. Или о войне. Хочется узнать, как
видит писатель большой мир, — мир,
который значительно шире того участка,
который Новиков сам себе выделил и
которым себя ограничил. Скорее всего,
напрасно.
Григорий
АРОСЕВ