Иванов Владимир Николаевич родился в 1976 году в г. Городец Нижегородской области, окончил Нижегородский юридический институт МВД РФ. Печатался во многих журналах и альманахах. Автор книги стихов «Мальчик для бытия» (М., 2009). Живет в Костроме.
Владимир Иванов
*
ШЕСТОК
ДЛЯ СВЕРЧКА
* *
*
Единственная… нет, очередная.
Делили продуктовый аттестат.
Была война, наверное, не знаю,
Сгорел в печурке тесной целый сад.
И ты была прозрачная, иная.
Я вишню впрок и загодя губил.
Холодная, вернее, ледяная
Была война. Кто выиграл, забыл.
О, этот сад, о, язва прободная!
Как пыль в одежных швах засевший стыд.
Фатальная, как оспа ветряная,
Манок, ловушка, встроенный магнит.
Съемки
Роняешь грошик нищенке сутулой,
Ругаешь власть, цитируешь Катулла…
Всяк подвиг зафиксировать сумей.
Следи, чтоб та, с хлопушкой, не заснула,
Тот, с камерой, не запил на пять дней.
Попал окурком в урну с расстоянья,
Немыслимого для простых людей.
Но где ж он был, господне наказанье,
Тот с портативной камерой злодей?!
Стоишь один под фонарем в обиде,
С мечтою пнуть прогульщика в живот.
Вдруг сбоку добродушное «Я видел»
Роняет некто и во тьму бредет.
Опыты
Идиотские чьи-то проказы —
У меня кто-то свистнул очки.
Нет, остаться почти что безглазым —
Это все-таки не пустяки.
Нощный сумрак в глазу моем правом
И туманное утро в другом.
Счастье есть — роговая оправа,
Дужки связаны старым шнурком.
Но тому, кем я был обворован,
На башку не зову я секир,
Знать, и мне подобрали второго
С очень родственным взглядом на мир.
Нощный сумрак в глазу его правом…
И так далее — выше смотри,
Но спасут ли шнурки и оправы
От кромешного мрака внутри.
Весь одно неподъемное веко,
Проклинал он и пестовал тьму.
Я цитировал «Тома и Гека»,
Я заказывал водки ему.
Люди — братья и часто коллеги,
Попрошу занести в протокол,
Как однажды из библиотеки
Я по глупости «Бесов» увел.
Юрьев день
Земли и воли черный передел.
Цареубийства кукла заводная
В шкаф спрятана, о ней не вспоминаем,
У нас теперь других по горло дел.
Куда бредешь, брат-вольная душа?
Из полымя да в огнь перетекаю.
Полярный Юрьев день вам предрекаю
И пуповину режу без ножа.
Ни крепость, ни оседлости черта
Веселых новоселов не пугают,
В кого хотят, в того перетекают,
Не все ж кареты сбрасывать с моста.
Но вот уже Ходынка над Кремлем —
И мертвых тьма, и при смерти навалом,
Кишмиш, давильня, «Вас тут не стояло!»…
И куколку из шкапа достаем.
* *
*
То тина, то пена, то крабья клешня…
Уныло и скаредно время.
Что нового скажет лесная лыжня
По заданной теме.
Лыжня ничего и резня ничего.
Которые тут гугеноты?
Лыжня, она лучше, а лучше всего —
Родное болото.
И резкость настроив, и звук подкрутив,
Немотствуют важно провидцы.
Налево от гати увяз объектив —
Камыш да водица.
Вознесенск
Ксении
На родине первых советов,
Папирусных, берестяных,
Где чтят домотканых поэтов,
Майоровых и Ноздриных,
Уже не живу, но упрямо
Твержу, как трагический шут,
Что улочку ту, мимо храма,
Когда-нибудь мной назовут.
Пускай не теперь, но уж скоро
Шесток подберут для сверчка.
Не брал ни мечом, ни измором
Текстильного я городка.
Гостил лишь. Развесивши уши
На правом и левом плече,
То справа, то слева я слушал
Про это, про то, про вообще.
На родине первых Советов,
Где стачка большая была,
За мной приезжала карета,
Меня на работу везла.
Я ехал заведовать светом,
Возница смотрел в зеркала,
Зеленая вишенка где-то
Висела и лета ждала.