И. З. СЕРМАН. Михаил Лермонтов. Жизнь в литературе. 1836 — 1841. Иерусалим. Славистический центр гуманитарного факультета Еврейского университета в Иерусалиме. 1997. 368 стр.
«Я буду излагать вам факты... с их разнообразными следствиями и способами проявления — и только, ничего более», — говорил когда-то В. О. Ключевский, начиная чтение своего курса русской истории. Нечто подобное может сказать о себе всякий историк литературы, отказывающийся от изучения творчества писателя с точки зрения заданных современной наукой правил объяснения текстов, избегающий какой-либо терминологии и желающий интерпретировать тексты в свете собственного историко-литературного опыта.
«В данном исследовании хотелось прочитать стихи и прозу Лермонтова как бы в первый раз. Такова цель книги», — пишет в предисловии к своему новому сочинению И. З. Серман. Парадоксальность этого заявления очевидна: человек, более пятидесяти лет профессионально занимающийся историей русской литературы, не может прочитать сочинения Лермонтова действительно впервые — как неофит: его «в первый раз» слишком опосредовано его профессиональным опытом и знаниями. Сермановское «как бы в первый раз» — примерно то же самое, что «факты, и ничего более» Ключевского: тут выражается внутренняя убежденность историка в том, что объем его знаний позволит ему доказать свою систему взглядов, не прибегая к общетеоретическим построениям, а только на основании конкретного материала, сгруппированного опытным исследователем так, что само изложение фактов даст новое понятие о предмете.
В книге Сермана идет речь о творчестве Лермонтова последних четырех лет его жизни. Лермонтов стал известен публике с 1837 года после распространения в списках «Смерти поэта» и публикации «Бородина». Никто из читателей не знал тогда, что перед литературным светом предстал не начинающий поэт, а автор почти трехсот стихотворений, двадцати поэм, пяти драм и двух незавершенных романов (эта часть творчества Лермонтова станет известна публике только после его смерти). Напечатанное Лермонтовым в 1837 — 1841 годах — это в основном то, что было написано в эти годы; но отнюдь не все написанное тогда Лермонтов предавал тиснению: шел выбор литературной позиции, определялся литературный статус, происходило превращение Лермонтова из «поэта для себя» — в «поэта для всех». Его стихи и проза становились литературным фактом.
Серман и начинает книгу с объяснения того, что такое «литературный факт». Развивая мысль Ю. Н. Тынянова, он пишет: «...факт становится литературнымтолько тогда, когда он попадает в систему литературных отношений, под воздействием которых проверяется и утверждается его «право» на существование в литературе». В рамках аннотирующей рецензии нет смысла спорить с этим определением, равно как и с последующей аргументацией Сермана в пользу этого определения (по этому поводу можно было бы устроить отдельную полемику). Сейчас существенно не то, как Серман определяет литературный факт вообще, а то, что произведения Лермонтова, попадающие в поле зрения Сермана, вполне соответствуют и его определению, и последующей аргументации.
В книге девять глав: I. Москвич в Петербурге; II. В ожидании нового поэта; III. Народ в истории; IV. Две эпохи; V. Поэт своего поколения; VI. Примирение и бунт; VII. Петербургский роман и поэма о провинции; VIII. Горы и люди; IX. «Журнал» Печорина. Серман не ставит перед собой энциклопедических задач — воссоздать весь литературный и интеллектуальный контекст, в котором Лермонтов задумывал, писал и выпускал свои сочинения в свет. Книгу Сермана скорее следует называть циклом историко-литературных очерков, в каждом из которых затронута какая-то одна «центральная творческая проблема» (искушенный читатель легко поймет по названию глав, какой круг вопросов занимает автора в каждой из них), «а в совокупности книга показывает, как входил Лермонтов в литературу своего времени, какие препятствия ему приходилось преодолевать и на какие духовные потребности русского общества он хотел и мог ответить».
Главное достоинство книги в том, что творческая мысль Лермонтова реконструируется только на основании литературного контекста эпохи, в которую он писал: отношение поэта к Петербургу рассмотрено в связи с петербургским мифом русской литературы 1830-х годов; лермонтовское восприятие истории и его философская ориентация проанализированы в свете историософских проблем его времени; конкретные разборы конкретных текстовЛермонтова дают возможность увидеть то, как Лермонтов переосмыслял поэтические клише своей эпохи, и то, как современники реагировали на переосмысление этих клише (отметим блистательный анализ стихотворений Лермонтова в связи с поэзией Бенедиктова).
Читать книги, в которых исторические факты сгруппированы опытной рукой человека, знающего их почти как современник, всегда приятно.
Е. ЛЯМИНА, А. ПЕСКОВ.